Название: Спасти тебя... (Часть 1. "Освобождение". WIP)
Автор: Kanashimi-san
Бета: -
Рейтинг: NC - 17
Пейринг: Кроуфорд /Шульдих, Шульдих/Наги
Жанр: Romance, drama, angst.
Дисклеймер: Все персонажи принадлежат Коясу.
Предупреждение: Фанфик написан мной, следовательно, в нем мое восприятие героев и мира, если Вас это не напугало, читайте дальше. AU, OOC, жестокость, нецензурная лексика!
Комментарий: написано для Тэлэрри Алес
читать дальше
Наги тихо открыл дверь комнаты Шульдиха. Вчерашнюю «беседу» телепата с Кроуфордом было отчетливо слышно даже в подвале у Фарфарелло, где прятался сам Наоэ.
Брэд был помешан на дисциплине и контроле. Любое неповиновение в команде строго каралось. А так как Шульдих чаще всего проявлял неуважение к правилам и запретам, то наказывали его больше и строже всех.
Недавно Кроуфорд избил его за то, что рыжий взял ключи от машины и хотел свозить Наги и Фарфарелло в парк, чтобы посмотреть на цветущую сакуру.
- Шу? – шепотом позвал Наоэ, вглядываясь в полумрак комнаты. Постель была пуста. Наги вошел и, включив свет, тихо притворил дверь.
Шульдих лежал на полу, свернувшись в клубок. Рыжие спутанные пряди скрывали разбитое лицо. Юноша знал, что телепат не сопротивлялся. Так было уже десятки раз. Кроуфорд бил, а Шульдих просто терпел каждый удар, сжимаясь от боли и боясь издать хоть звук. Оракул ненавидел слабых, поэтому за каждый несдержанный стон, он одаривал телепата новой порцией ударов и оскорблений.
- Шу, - Наги позвал вновь, бережно приподнимая Шульдиха с помощью своей силы.
Тепепат с трудом разлепил глаза, заплывшие от полученных повреждений. Кроуфорд был тем еще сукиным сыном. Он знал, что наказание подчиненных находится в его юрисдикции, поэтому не стеснялся в выборе мест для нанесения побоев.
- Шульдих, прости, это моя вина, я хотел посмотреть на сакуру… - тихо повторял Наги, обрабатывая раны и ушибы немца.
Он все еще был без сознания, но Наоэ точно знал, что телепат будет жить. Пророк всегда бил так, чтобы работоспособность «боевой единицы» восстанавливалась к планируемым событиям.
Укрыв Шульдиха одеялом, и собрав окровавленную одежду, Наги удалился, позволив себе на прощание невесомо коснуться губами лба телепата.
Шульдих всегда делал так, когда Наоэ мучили кошмары…
- Как он? – спросил Фарфарелло, глядя на ворох тряпья в руках Наги.
- Брэд был в ярости, - телекинетик вздрогнул. – Шульдих спит, - добавил юноша, попытавшись улыбнуться.
Фарфарелло погладил его по голове, как это делал телепат. Конечно, прикосновение грубой и холодной руки Берсерка не было столь приятными, но все же Наги был благодарен за это проявление заботы.
Фарфарелло был добрым человеком, хотя судьба сыграла с ним злую шутку. Он был кровожаден и неуравновешен, но никогда не обижал Шульдиха, поэтому Наоэ часто сидел в его подвале, спасаясь от гнева Брэда.
- Кажется, Кроуфорд его ненавидит больше, чем я ненавижу Бога… - задумчиво изрек Берсерк. – Брэд так сильно любил его, что не смог простить, не получив взаимности…
Фарфарелло ушел, а Наги остался стоять у двери, прижимая к себе окровавленную одежду телепата.
Через несколько дней, Шульдих почти полностью восстановился. И даже вновь стал обедать со всеми. Наги и раньше замечал, как немец вздрагивает и сжимается при виде Кроуфорда. Но теперь страх телепата стал едва ли не осязаемым.
Наоэ долго пытался вытянуть из Шульдиха подробности того, что произошло между ним и Кроуфордом, заводя разговоры об их общем прошлом. Но телепат лишь грустно улыбался и нежно гладил юношу по голове. Эти прикосновения дарили какое-то небывалое спокойствие. Несколько раз Наги даже засыпал на руках Шульдиха...
Выместив свой гнев на телепате, Оракул несколько недель пребывал в хорошем расположении духа. Но затем проблемы посыпались одна за другой. Сперва он получил нагоняй от Старейшин, затем Шульдих и Фарфарелло не смогли устранить цель…
Брэд был в ярости. Он, не раздумывая, отправил Джея в лечебницу, заявив, что у Берсерка очередное обострение. И в тот же день, заперев Наги в комнате, отправился "наказывать" Шульдиха.
- Нет, Брэд, нет! – приглушенно стонал рыжий.
Наоэ пытался не обращать внимания на вскрики телепата и звуки ударов, раздававшиеся за стеной.
- Глотай, тебе не в первой, грязная немецкая шлюха. Помнишь, как мы развлекались? Помнишь? – очередной звук удара заставил сердце Наги замереть.
- Прошу. Не надо, Брэд, - всхлипывая, просил Шульдих.
Телекинетик не знал, что именно происходит в соседней комнате. Телепат сопротивлялся, кричал и даже умолял Кроуфорда прекратить, но тот лишь усмехался, продолжая истязать свою жертву.
Наги не выдержал и, сломав замок, вбежал в комнату Шульдиха, желая остановить Брэда.
Картина, которую увидел Наги, вызвала к него ненависть и отвращение. Избитый и раздетый Шульдих стоял на коленях, удерживаемый за волосы Оракулом. Изо рта телепата вперемешку с кровью стекала сперма.
- Нет! - крикнул Наги и, в порыве ярости, обрушил на Пророка всю свою силу, дробя его кости и разрывая внутренние органы.
- На-ги… Наги… - шептал Шульдих, глядя на рассвирепевшего телекинетика.- Перестать, малыш, перестань...
Кроуфорд, подобно мешку с костями, рухнул на пол в лужу собственной крови и испражнений.
Немец отполз от тела Пророка, не веря, что его мучитель мертв.
- Шу? Ты как? – тихо спросил Наги, склонившись над напуганным немцем.
Телепат потянулся к нему, дрожащие пальцы нежно коснулись мягких шелковистых волос.
- Все хорошо, малыш, все хорошо, - на разбитых губах Шульдиха появилась улыбка...
Брэд был помешан на дисциплине и контроле. Любое неповиновение в команде строго каралось. А так как Шульдих чаще всего проявлял неуважение к правилам и запретам, то наказывали его больше и строже всех.
Недавно Кроуфорд избил его за то, что рыжий взял ключи от машины и хотел свозить Наги и Фарфарелло в парк, чтобы посмотреть на цветущую сакуру.
- Шу? – шепотом позвал Наоэ, вглядываясь в полумрак комнаты. Постель была пуста. Наги вошел и, включив свет, тихо притворил дверь.
Шульдих лежал на полу, свернувшись в клубок. Рыжие спутанные пряди скрывали разбитое лицо. Юноша знал, что телепат не сопротивлялся. Так было уже десятки раз. Кроуфорд бил, а Шульдих просто терпел каждый удар, сжимаясь от боли и боясь издать хоть звук. Оракул ненавидел слабых, поэтому за каждый несдержанный стон, он одаривал телепата новой порцией ударов и оскорблений.
- Шу, - Наги позвал вновь, бережно приподнимая Шульдиха с помощью своей силы.
Тепепат с трудом разлепил глаза, заплывшие от полученных повреждений. Кроуфорд был тем еще сукиным сыном. Он знал, что наказание подчиненных находится в его юрисдикции, поэтому не стеснялся в выборе мест для нанесения побоев.
- Шульдих, прости, это моя вина, я хотел посмотреть на сакуру… - тихо повторял Наги, обрабатывая раны и ушибы немца.
Он все еще был без сознания, но Наоэ точно знал, что телепат будет жить. Пророк всегда бил так, чтобы работоспособность «боевой единицы» восстанавливалась к планируемым событиям.
Укрыв Шульдиха одеялом, и собрав окровавленную одежду, Наги удалился, позволив себе на прощание невесомо коснуться губами лба телепата.
Шульдих всегда делал так, когда Наоэ мучили кошмары…
- Как он? – спросил Фарфарелло, глядя на ворох тряпья в руках Наги.
- Брэд был в ярости, - телекинетик вздрогнул. – Шульдих спит, - добавил юноша, попытавшись улыбнуться.
Фарфарелло погладил его по голове, как это делал телепат. Конечно, прикосновение грубой и холодной руки Берсерка не было столь приятными, но все же Наги был благодарен за это проявление заботы.
Фарфарелло был добрым человеком, хотя судьба сыграла с ним злую шутку. Он был кровожаден и неуравновешен, но никогда не обижал Шульдиха, поэтому Наоэ часто сидел в его подвале, спасаясь от гнева Брэда.
- Кажется, Кроуфорд его ненавидит больше, чем я ненавижу Бога… - задумчиво изрек Берсерк. – Брэд так сильно любил его, что не смог простить, не получив взаимности…
Фарфарелло ушел, а Наги остался стоять у двери, прижимая к себе окровавленную одежду телепата.
Через несколько дней, Шульдих почти полностью восстановился. И даже вновь стал обедать со всеми. Наги и раньше замечал, как немец вздрагивает и сжимается при виде Кроуфорда. Но теперь страх телепата стал едва ли не осязаемым.
Наоэ долго пытался вытянуть из Шульдиха подробности того, что произошло между ним и Кроуфордом, заводя разговоры об их общем прошлом. Но телепат лишь грустно улыбался и нежно гладил юношу по голове. Эти прикосновения дарили какое-то небывалое спокойствие. Несколько раз Наги даже засыпал на руках Шульдиха...
Выместив свой гнев на телепате, Оракул несколько недель пребывал в хорошем расположении духа. Но затем проблемы посыпались одна за другой. Сперва он получил нагоняй от Старейшин, затем Шульдих и Фарфарелло не смогли устранить цель…
Брэд был в ярости. Он, не раздумывая, отправил Джея в лечебницу, заявив, что у Берсерка очередное обострение. И в тот же день, заперев Наги в комнате, отправился "наказывать" Шульдиха.
- Нет, Брэд, нет! – приглушенно стонал рыжий.
Наоэ пытался не обращать внимания на вскрики телепата и звуки ударов, раздававшиеся за стеной.
- Глотай, тебе не в первой, грязная немецкая шлюха. Помнишь, как мы развлекались? Помнишь? – очередной звук удара заставил сердце Наги замереть.
- Прошу. Не надо, Брэд, - всхлипывая, просил Шульдих.
Телекинетик не знал, что именно происходит в соседней комнате. Телепат сопротивлялся, кричал и даже умолял Кроуфорда прекратить, но тот лишь усмехался, продолжая истязать свою жертву.
Наги не выдержал и, сломав замок, вбежал в комнату Шульдиха, желая остановить Брэда.
Картина, которую увидел Наги, вызвала к него ненависть и отвращение. Избитый и раздетый Шульдих стоял на коленях, удерживаемый за волосы Оракулом. Изо рта телепата вперемешку с кровью стекала сперма.
- Нет! - крикнул Наги и, в порыве ярости, обрушил на Пророка всю свою силу, дробя его кости и разрывая внутренние органы.
- На-ги… Наги… - шептал Шульдих, глядя на рассвирепевшего телекинетика.- Перестать, малыш, перестань...
Кроуфорд, подобно мешку с костями, рухнул на пол в лужу собственной крови и испражнений.
Немец отполз от тела Пророка, не веря, что его мучитель мертв.
- Шу? Ты как? – тихо спросил Наги, склонившись над напуганным немцем.
Телепат потянулся к нему, дрожащие пальцы нежно коснулись мягких шелковистых волос.
- Все хорошо, малыш, все хорошо, - на разбитых губах Шульдиха появилась улыбка...
Конец 1 части...