Автор: Kanashimi-san
Бета: -
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Шульдих/Ёдзи.
Жанр: ангст, романс
Дисклеймер: Все персонажи принадлежат Коясу.
Предупреждение: Фанфик написан мной, следовательно, в нем мое восприятие героев и мира-WK, если Вас это не напугало, читайте дальше. OOC, искажение фактов и временных отрезков канона.
Читать дальше?
- Знаешь, это была волшебная история. Двое взрослых людей, давно утративших веру в чудо, однажды встретившись, с головой окунулись в сказку, – немолодой мужчина с длинными рыжими волосами, собранными в хвост, замолкает, вглядываясь в зеркальную поверхность пруда.
Декабрь 1994 года.
Левое крыло исследовательского центра Розенкройц. Серые стены общежития для телепатов, серое постельное белье и серая форма воспитанников.
- С Рождеством телепат №78-12, - тихо шепчет совсем юный парнишка, с коротко остриженными, торчащими в разные стороны рыжими волосами. – С Днём рождения, Шульдих, - едва слышно добавляет он и улыбается, доставая из-за пазухи небольшой кусочек кекса, завернутый в белую измятую салфетку. Одна из кухарок, полная, немного сердитая на вид, но очень добрая душой немка Ингрид, незаметно для надзирателей, сунула этот кекс в руку Шульдиху, когда он уже собирался уходить из столовой.
Телепат ест неспешно, растягивая удовольствие, смакуя почти забытый вкус нуги. Увлекшись, он не замечает, как открывается дверь его комнаты. Инструктор бьет его наотмашь, выбивая драгоценный подарок из рук. град ударов обрушивается на него. Привкус нуги и крови смешиваются во рту. Шульдих ненавидит Рождество, но еще надеется на чудо.
Декабрь 1995 года.
Выпускные экзамены похожи на ад, лучшие команды уже сформированы, но телепат не жалеет, что не попал в первую десятку. Последние тренировки, бои друг с другом за место под солнцем – все это не для него. Шульдих чувствует усталость и апатию. Выглядывая из небольшого зарешеченного окна во двор, укрытый чистым белым снегом, он уже не мечтает пробежаться по нему. Он ложиться на кровать, кутаясь в тонкое, совершенно не согревающее одеяло, и засыпает, вспоминая вкус кекса, который на прошлое рождество получил от Ингрид.
Часы на башне главного корпуса бьют полночь. Он открывает глаза и, грустно улыбнувшись, тихо произносит:
- Поздравляю…
Сон вновь окутывает его. Изможденное тело и разум требуют отдыха. Шульдих засыпает, зная, что никто не придет проверять его. Ингрид больше не появлялась в столовой, спрашивать, что с ней произошло, было бессмысленно, поэтому телепат просто уверил себя, что она вернулась домой к мужу и детям, которых, насколько он запомнил, было двое.
Он уже не верит в чудо, но робкая надежда еще живет в глубине его сердца.
Декабрь 1998 года.
Небольшая квартира. Новая команда. Шульдих приносит ель и, напевая какой-то популярный рождественский гимн, начинает устанавливать ее, то и дело роняя. Он игнорирует недовольный взгляд Кроуфорда. Робкий огонек живого интереса в глазах Наги и Фарфарелло, заставляет его приступить к активным действиям.
- Наги-кун, - принеси коробку из машины! Сегодня мы празднуем чертово Рождество, господа! – громогласно заявляет он. – И уже одним этим оскорбляем Именинника!
Он подмигивает Фарфарелло и, в очередной раз роняя елку, смеется.
Ему плевать на Рождество с его волшебными историями и прочим слащавым бредом, он просто живет ярко и безбашенно.
Декабрь 1999 года.
- К тебе, котенок? – пьяно шепчет Шульдих, вешаясь на вайссовского блондина.
- Почему бы и нет, - соглашается тот.
Телепат видит его насквозь. Понимает и, кажется, чувствует какую-то родственную связь. У каждого из них своя боль, свое отчаяние и своя маска. Небесно-синие глаза тонут в травянисто зеленых. Они целуются прямо в баре, не обращая внимания на других посетителей.
- А у меня сегодня День рождения! – смеясь, заявляет Шульдих, отрываясь от губ Кудо.
- Поздравляю, - отзывается вайсс, вновь притягивая телепата к себе.
Диджей заряжает микс из рождественских песен, все ликуют, а Шульдих, лежа на огромной кровати в отеле любви, улыбается, прижавшись к груди спящего Едзи. Впервые за долгое время, он чувствует магию Рождества. И верит в то, что чудо в его жизни возможно.
Декабрь 2001 года.
Засыпанная снегом Вена. Сотни туристов, толпящихся у магазинчиков с сувенирами, десятки посетителей во многочисленных кафе и ресторанчиках. Шульдих идет рядом с Едзи, крепко держа его за руку. Длинный шарф Кудо согревает их обоих. Он пахнет одеколоном Едзи, и телепат, то дело, трется носом о мягкую теплую ткань, наслаждаясь каждым мгновением близости.
Шульдих знает, что скоро им придется расстаться, командировка Кудо заканчивается, а самому телепату необходимо уладить кое-какие дела в Австрийской столице, поэтому он вынужден остаться здесь до конца февраля.
- С Днем рождения, Шульдих, - улыбаясь произносит Едзи, доставая из кармана небольшую коробочку – подарок.
Крест из белого золота с гравировкой. Телепат принимает его и, крепко обнимая Кудо, целует его.
- С Рождеством, любимый! – шепчет он, чуть отстранившись, и дарит ответный подарок.
Обмен нательными крестиками, кому-то это показалось бы смешным, но для Шульдиха и Едзи это нечто сакральное, как клятва, данная перед Богом и людьми.
Они пьют глинтвейн в ресторане, расположенном в холле гостиницы и, заказав в номер шампанское и фрукты, поднимаются наверх, чтобы утонуть в страстных ласках и объятиях друг друга.
Шульдих любит Рождество и верит, что чудеса, начавшие происходить в его жизни однажды, никогда не закончатся.
Декабрь 2002 год.
Шульдих стоит возле неприметного многоэтажного дома в тихом районе Токио. И, с грустью глядя на тени, мелькающие к окне, пьет крепкий виски.
Крестик на его груди, холодит кожу. Расстегнутый плащ не греет, но телепату все равно. Он вновь потерял смысл, потерял веру и надежду, потерял Едзи.
Декабрь 2008 год.
Больничная палата. Писк приборов жизнеобеспечения и искалеченное тело Едзи. Аска была за рулем, она везла всю семью на источники и не справилась с управлением на скользкой дороге. Едзи в последний момент успел выхватить руль, но было поздно.
Аска скончалась по дороге в больницу. Хикари – ее пятилетняя дочь, благодаря действиям отца, почти не пострадала. А Едзи… Он получил серьезные повреждения, и врачи несколько часов боролись за его жизнь.
Шульдих все это время был рядом. Примчался, как только почувствовал, что с Кудо что-то случилось.
Время шло, стрелки часов приближались к полуночи, а телепат, сидя в палате, сжимал руку Едзи, молился и надеялся на чудо.
Декабрь 2009 год.
После двух недель, проведенных в искусственной коме, нескольких операций и длительного курса реабилитации, Едзи вернулся домой. Шульдих смотрел на воссоединившуюся семью и с грустью понимал, что больше не сможет врать. Целый год он, пользуясь телепатией, внушал всем врачам и соседям, что он сводный брат Кудо. Но теперь телепат больше не мог притворяться, это было больно, слишком больно быть с тем, кого любишь, и скрывать свои чувства.
Он ушел в канун Рождества, мысленно благодаря Бога за чудо, которое он вновь сотворил для него и Едзи.
Декабрь 2011.
Тихий парк. Опавшие листья кленов шуршат под ногами. Шульдих идет по тропинке, пряча замерзшие руки в карманы.
Сегодня ему исполняется тридцать три года. Возраст, до которого он не мечтал дожить. Возраст, в котором была его мать, когда телепат видел ее в последний раз.
Шульдих не любит Рождество и не верит в чудеса. Он давно вырос из сказок про Санта Клауса, жизнь научила его верить только себе.
Ему тридцать три, и в его жизнь было место волшебству…
- Папа! Это же Шу-сан! Шу-сан! – Хикари машет рукой, радостно улыбаясь.
- Едзи, Хикари… - телепат замирает, не понимая, что происходит.
- Это же наше место, ты думал, что я забыл, Шульдих, - Кудо улыбается.
- Но… - растерянно выдает телепат, прежде чем прижать к груди, бросившуюся в его объятия Хикари.
- Никаких но! – Едзи опускает руку ему на плечо. - С Днём Рождения, Шульдих.
Кудо целует его так же нежно, как целовал много лет назад. И он, прикрыв глаза, отвечает на поцелуй робко и несмело, словно боясь спугнуть эту сладкую иллюзию. Когда поцелуй обрывается, Шульдих вздрагивает, но, чувствуя теплое дыхание Кудо на своей коже, улыбается, понимая, что чудеса все-таки случаются, даже в жизни тех, кто отчаялся и потерял в них веру…
Декабрь 1994 года.
Левое крыло исследовательского центра Розенкройц. Серые стены общежития для телепатов, серое постельное белье и серая форма воспитанников.
- С Рождеством телепат №78-12, - тихо шепчет совсем юный парнишка, с коротко остриженными, торчащими в разные стороны рыжими волосами. – С Днём рождения, Шульдих, - едва слышно добавляет он и улыбается, доставая из-за пазухи небольшой кусочек кекса, завернутый в белую измятую салфетку. Одна из кухарок, полная, немного сердитая на вид, но очень добрая душой немка Ингрид, незаметно для надзирателей, сунула этот кекс в руку Шульдиху, когда он уже собирался уходить из столовой.
Телепат ест неспешно, растягивая удовольствие, смакуя почти забытый вкус нуги. Увлекшись, он не замечает, как открывается дверь его комнаты. Инструктор бьет его наотмашь, выбивая драгоценный подарок из рук. град ударов обрушивается на него. Привкус нуги и крови смешиваются во рту. Шульдих ненавидит Рождество, но еще надеется на чудо.
Декабрь 1995 года.
Выпускные экзамены похожи на ад, лучшие команды уже сформированы, но телепат не жалеет, что не попал в первую десятку. Последние тренировки, бои друг с другом за место под солнцем – все это не для него. Шульдих чувствует усталость и апатию. Выглядывая из небольшого зарешеченного окна во двор, укрытый чистым белым снегом, он уже не мечтает пробежаться по нему. Он ложиться на кровать, кутаясь в тонкое, совершенно не согревающее одеяло, и засыпает, вспоминая вкус кекса, который на прошлое рождество получил от Ингрид.
Часы на башне главного корпуса бьют полночь. Он открывает глаза и, грустно улыбнувшись, тихо произносит:
- Поздравляю…
Сон вновь окутывает его. Изможденное тело и разум требуют отдыха. Шульдих засыпает, зная, что никто не придет проверять его. Ингрид больше не появлялась в столовой, спрашивать, что с ней произошло, было бессмысленно, поэтому телепат просто уверил себя, что она вернулась домой к мужу и детям, которых, насколько он запомнил, было двое.
Он уже не верит в чудо, но робкая надежда еще живет в глубине его сердца.
Декабрь 1998 года.
Небольшая квартира. Новая команда. Шульдих приносит ель и, напевая какой-то популярный рождественский гимн, начинает устанавливать ее, то и дело роняя. Он игнорирует недовольный взгляд Кроуфорда. Робкий огонек живого интереса в глазах Наги и Фарфарелло, заставляет его приступить к активным действиям.
- Наги-кун, - принеси коробку из машины! Сегодня мы празднуем чертово Рождество, господа! – громогласно заявляет он. – И уже одним этим оскорбляем Именинника!
Он подмигивает Фарфарелло и, в очередной раз роняя елку, смеется.
Ему плевать на Рождество с его волшебными историями и прочим слащавым бредом, он просто живет ярко и безбашенно.
Декабрь 1999 года.
- К тебе, котенок? – пьяно шепчет Шульдих, вешаясь на вайссовского блондина.
- Почему бы и нет, - соглашается тот.
Телепат видит его насквозь. Понимает и, кажется, чувствует какую-то родственную связь. У каждого из них своя боль, свое отчаяние и своя маска. Небесно-синие глаза тонут в травянисто зеленых. Они целуются прямо в баре, не обращая внимания на других посетителей.
- А у меня сегодня День рождения! – смеясь, заявляет Шульдих, отрываясь от губ Кудо.
- Поздравляю, - отзывается вайсс, вновь притягивая телепата к себе.
Диджей заряжает микс из рождественских песен, все ликуют, а Шульдих, лежа на огромной кровати в отеле любви, улыбается, прижавшись к груди спящего Едзи. Впервые за долгое время, он чувствует магию Рождества. И верит в то, что чудо в его жизни возможно.
Декабрь 2001 года.
Засыпанная снегом Вена. Сотни туристов, толпящихся у магазинчиков с сувенирами, десятки посетителей во многочисленных кафе и ресторанчиках. Шульдих идет рядом с Едзи, крепко держа его за руку. Длинный шарф Кудо согревает их обоих. Он пахнет одеколоном Едзи, и телепат, то дело, трется носом о мягкую теплую ткань, наслаждаясь каждым мгновением близости.
Шульдих знает, что скоро им придется расстаться, командировка Кудо заканчивается, а самому телепату необходимо уладить кое-какие дела в Австрийской столице, поэтому он вынужден остаться здесь до конца февраля.
- С Днем рождения, Шульдих, - улыбаясь произносит Едзи, доставая из кармана небольшую коробочку – подарок.
Крест из белого золота с гравировкой. Телепат принимает его и, крепко обнимая Кудо, целует его.
- С Рождеством, любимый! – шепчет он, чуть отстранившись, и дарит ответный подарок.
Обмен нательными крестиками, кому-то это показалось бы смешным, но для Шульдиха и Едзи это нечто сакральное, как клятва, данная перед Богом и людьми.
Они пьют глинтвейн в ресторане, расположенном в холле гостиницы и, заказав в номер шампанское и фрукты, поднимаются наверх, чтобы утонуть в страстных ласках и объятиях друг друга.
Шульдих любит Рождество и верит, что чудеса, начавшие происходить в его жизни однажды, никогда не закончатся.
Декабрь 2002 год.
Шульдих стоит возле неприметного многоэтажного дома в тихом районе Токио. И, с грустью глядя на тени, мелькающие к окне, пьет крепкий виски.
Крестик на его груди, холодит кожу. Расстегнутый плащ не греет, но телепату все равно. Он вновь потерял смысл, потерял веру и надежду, потерял Едзи.
Декабрь 2008 год.
Больничная палата. Писк приборов жизнеобеспечения и искалеченное тело Едзи. Аска была за рулем, она везла всю семью на источники и не справилась с управлением на скользкой дороге. Едзи в последний момент успел выхватить руль, но было поздно.
Аска скончалась по дороге в больницу. Хикари – ее пятилетняя дочь, благодаря действиям отца, почти не пострадала. А Едзи… Он получил серьезные повреждения, и врачи несколько часов боролись за его жизнь.
Шульдих все это время был рядом. Примчался, как только почувствовал, что с Кудо что-то случилось.
Время шло, стрелки часов приближались к полуночи, а телепат, сидя в палате, сжимал руку Едзи, молился и надеялся на чудо.
Декабрь 2009 год.
После двух недель, проведенных в искусственной коме, нескольких операций и длительного курса реабилитации, Едзи вернулся домой. Шульдих смотрел на воссоединившуюся семью и с грустью понимал, что больше не сможет врать. Целый год он, пользуясь телепатией, внушал всем врачам и соседям, что он сводный брат Кудо. Но теперь телепат больше не мог притворяться, это было больно, слишком больно быть с тем, кого любишь, и скрывать свои чувства.
Он ушел в канун Рождества, мысленно благодаря Бога за чудо, которое он вновь сотворил для него и Едзи.
Декабрь 2011.
Тихий парк. Опавшие листья кленов шуршат под ногами. Шульдих идет по тропинке, пряча замерзшие руки в карманы.
Сегодня ему исполняется тридцать три года. Возраст, до которого он не мечтал дожить. Возраст, в котором была его мать, когда телепат видел ее в последний раз.
Шульдих не любит Рождество и не верит в чудеса. Он давно вырос из сказок про Санта Клауса, жизнь научила его верить только себе.
Ему тридцать три, и в его жизнь было место волшебству…
- Папа! Это же Шу-сан! Шу-сан! – Хикари машет рукой, радостно улыбаясь.
- Едзи, Хикари… - телепат замирает, не понимая, что происходит.
- Это же наше место, ты думал, что я забыл, Шульдих, - Кудо улыбается.
- Но… - растерянно выдает телепат, прежде чем прижать к груди, бросившуюся в его объятия Хикари.
- Никаких но! – Едзи опускает руку ему на плечо. - С Днём Рождения, Шульдих.
Кудо целует его так же нежно, как целовал много лет назад. И он, прикрыв глаза, отвечает на поцелуй робко и несмело, словно боясь спугнуть эту сладкую иллюзию. Когда поцелуй обрывается, Шульдих вздрагивает, но, чувствуя теплое дыхание Кудо на своей коже, улыбается, понимая, что чудеса все-таки случаются, даже в жизни тех, кто отчаялся и потерял в них веру…