Автор: Kanashimi-san
Бета: ~Хисока~
Рейтинг: G
Пейринг/персонажи: Кроуфорд/Ая.
Жанр: general; angst
Дисклеймер: Все персонажи принадлежат Коясу.
Предупреждение: Фанфик написан мной, следовательно, в нем мое восприятие героев и мира-WK, если Вас это не напугало, читайте дальше. OOC, искажение фактов и временных отрезков канона
Читать дальше?
Ранним утром в Конеко было необычайно спокойно. Оми отправился в школу, Кен судил футбольный матч между воспитанниками младшей школы на площадке неподалеку, а Едзи, прокравшись в дом в начале шестого, отсыпался после очередной бурной вечеринки.
Ая задумчиво улыбнулся, глядя на составленный букет. Пестрые свежие лилии благоухали, наполняя торговый зал пьянящим ароматом. Большие белые граммофоны соседствовали с нежно-розовыми и бледно-желтыми цветами. Сочные листья плюща и побеги берграса завершали композицию, делая ее более изысканной, объемной и сложной.
Колокольчик на входной звери зазвенел, сообщая о приходе посетителя, и заставляя Фудзимию оторваться от любования букетом. Он вздохнул и, поставив цветы в вазу, направился в зал, натянув на лицо привычную маску отрешенности и безразличия.
- Доброе утро, чего жела… - Ая не договорил, отступив назад.
Перед ним, слегка покачиваясь и держась за правый бок, стоял Брэд Кроуфорд. Потрепанный, лишенный привычного лоска, с растрепанными, хаотично торчащими черными прядями. Без очков, скрывающих взгляд, он выглядел моложе.
- Помоги… - тихо, но требовательно произнес Кроуфорд, прежде чем, пошатнувшись, рухнуть на пол, потеряв сознание.
Только сейчас Фудзимия смог заметить кровь, сочащуюся сквозь пальцы шварца, и окрашивающую светлую рубашку в насыщенно-алый цвет.
Немного помедлив, Ая подошел к двери и, повесив табличку «закрыто», вернулся к незваному гостю, все еще размышляя, что сделать с лидером шварц, пришедшим просить помощи в лагерь врагов. От Шульдиха или Фарфарелло, он избавился бы, не задумываясь, но Кроуфорд... Прикинув, что можно потребовать за его спасение и какую сумму получить за труп, Фудзимия нехотя согласился, что живой паранорм более ценен, хоть и более проблематичен.
Тихо чертыхаясь и злясь на самого себя, Ая с трудом взвалил на себя превосходящую по массе и габаритам ношу и понес ее в свою комнату, зная, что туда никто из Вайсс сунуться не рискнет.
Уложив Кроуфорда на кровать, Фудзимия устало вздохнул и поплелся в ванную за аптечкой.
Ему не раз приходилось иметь дело с огнестрельными ранениями, поэтому извлечение пули и обработка раны прошли без эксцессов. Наложив повязку и, только потом, после долгих раздумий, решив все-таки вколоть шварцу анальгетик, Ая, наконец, смог расслабленно опуститься на пол, привалившись спиной к кровати.
Это было похоже на безумие. Фудзимия спасал врага от гибели, чтобы тот, оправившись после ранения, вновь начал вставать на пути к его цели – отмщению семье Такатори.
Через пару часов Кроуфорд заворочался во сне и тихо застонал, потревожив рану. Заглянувший проверить его состояние Ая, растерянно замер. Образ Брэда Кроуфорда никак не вязался у него со слабостью и уязвимостью. Он подошел ближе и заметил блестящие капельки пота, выступившие на носу. Прикоснувшись ко лбу шварца, Фудзимия прошипел что-то сквозь зубы и вновь начал рыться в аптечке в поисках термоконтейнера. Не найдя искомого, Ая отмотал длинный кусок бинта, свернул его несколько раз и, намочив холодной водой, сделал импровизированный компресс, отведя в сторону длинные черные пряди волос Кроуфорда.
Когда в дверь постучали, Ая вздрогнул и, торопливо захлопнув аптечку, задвинул ее под кровать.
- Да? – отозвался он, подойдя к двери.
- Ая-кун, что-то случилось? Ты закрыл магазин в разгар рабочего дня… - робко начал Цукиёно.
- Все в порядке, сейчас спущусь, возвращайся в Конеко, Оми, - прервал его Фудзимия тоном, не терпящим возражений.
Услышав тихий вздох и шаги, Ая обернулся и, бросив взгляд на притихшего шварца, покинул комнату. Следующие шесть часов, которые он провел в магазине в окружении шумных школьниц и, тщетно пытавшегося успокоить их, Оми, Фудзимия то и дело ловил себя на мысли, что хотел бы вырваться из Конеко и, преодолев несколько лестничных пролетов, подняться в свою комнату, чтобы удостовериться, что Кроуфорд в порядке. Это было иррационально, неправильно, но он никак не мог избавиться от щемящего беспокойства, засевшего глубоко в душе.
Когда до конца рабочего дня оставалось всего несколько минут, и Ая, с твердым намерением улизнуть, направился к выходу. Его остановила Манкс, так некстати появившаяся в дверном проеме.
В очередной раз тихо чертыхнувшись, Ая вернулся в Конеко и, спустившись в комнату для миссий, честно отсидел там положенное время обсуждения, мыслями будучи далеко, там наверху, рядом с раненым Кроуфордом…
Когда собрание закончилось, и все Вайсс, ожидаемо, согласились на миссию, Ая быстрым шагом поднялся по лестнице и, поспешил к себе.
Комната была пуста. О присутствии в ней шварца говорило лишь смятая постель и багровое пятно на простыне.
Ая вздохнул. Его план с треском провалился. Кроуфорд ушел. Ая опустился на кровать и, закрыв лицо руками, засмеялся. Он хотел заработать на спасении шварца, а в итоге лишь зря потратил время, нервы и медикаменты.
Спустившись в Конеко, он замер. Вместо прекрасного букета из лилий, который он составил утром, на столе лежало несколько смятых купюр и записка.
Ая задумчиво улыбнулся, глядя на составленный букет. Пестрые свежие лилии благоухали, наполняя торговый зал пьянящим ароматом. Большие белые граммофоны соседствовали с нежно-розовыми и бледно-желтыми цветами. Сочные листья плюща и побеги берграса завершали композицию, делая ее более изысканной, объемной и сложной.
Колокольчик на входной звери зазвенел, сообщая о приходе посетителя, и заставляя Фудзимию оторваться от любования букетом. Он вздохнул и, поставив цветы в вазу, направился в зал, натянув на лицо привычную маску отрешенности и безразличия.
- Доброе утро, чего жела… - Ая не договорил, отступив назад.
Перед ним, слегка покачиваясь и держась за правый бок, стоял Брэд Кроуфорд. Потрепанный, лишенный привычного лоска, с растрепанными, хаотично торчащими черными прядями. Без очков, скрывающих взгляд, он выглядел моложе.
- Помоги… - тихо, но требовательно произнес Кроуфорд, прежде чем, пошатнувшись, рухнуть на пол, потеряв сознание.
Только сейчас Фудзимия смог заметить кровь, сочащуюся сквозь пальцы шварца, и окрашивающую светлую рубашку в насыщенно-алый цвет.
Немного помедлив, Ая подошел к двери и, повесив табличку «закрыто», вернулся к незваному гостю, все еще размышляя, что сделать с лидером шварц, пришедшим просить помощи в лагерь врагов. От Шульдиха или Фарфарелло, он избавился бы, не задумываясь, но Кроуфорд... Прикинув, что можно потребовать за его спасение и какую сумму получить за труп, Фудзимия нехотя согласился, что живой паранорм более ценен, хоть и более проблематичен.
Тихо чертыхаясь и злясь на самого себя, Ая с трудом взвалил на себя превосходящую по массе и габаритам ношу и понес ее в свою комнату, зная, что туда никто из Вайсс сунуться не рискнет.
Уложив Кроуфорда на кровать, Фудзимия устало вздохнул и поплелся в ванную за аптечкой.
Ему не раз приходилось иметь дело с огнестрельными ранениями, поэтому извлечение пули и обработка раны прошли без эксцессов. Наложив повязку и, только потом, после долгих раздумий, решив все-таки вколоть шварцу анальгетик, Ая, наконец, смог расслабленно опуститься на пол, привалившись спиной к кровати.
Это было похоже на безумие. Фудзимия спасал врага от гибели, чтобы тот, оправившись после ранения, вновь начал вставать на пути к его цели – отмщению семье Такатори.
Через пару часов Кроуфорд заворочался во сне и тихо застонал, потревожив рану. Заглянувший проверить его состояние Ая, растерянно замер. Образ Брэда Кроуфорда никак не вязался у него со слабостью и уязвимостью. Он подошел ближе и заметил блестящие капельки пота, выступившие на носу. Прикоснувшись ко лбу шварца, Фудзимия прошипел что-то сквозь зубы и вновь начал рыться в аптечке в поисках термоконтейнера. Не найдя искомого, Ая отмотал длинный кусок бинта, свернул его несколько раз и, намочив холодной водой, сделал импровизированный компресс, отведя в сторону длинные черные пряди волос Кроуфорда.
Когда в дверь постучали, Ая вздрогнул и, торопливо захлопнув аптечку, задвинул ее под кровать.
- Да? – отозвался он, подойдя к двери.
- Ая-кун, что-то случилось? Ты закрыл магазин в разгар рабочего дня… - робко начал Цукиёно.
- Все в порядке, сейчас спущусь, возвращайся в Конеко, Оми, - прервал его Фудзимия тоном, не терпящим возражений.
Услышав тихий вздох и шаги, Ая обернулся и, бросив взгляд на притихшего шварца, покинул комнату. Следующие шесть часов, которые он провел в магазине в окружении шумных школьниц и, тщетно пытавшегося успокоить их, Оми, Фудзимия то и дело ловил себя на мысли, что хотел бы вырваться из Конеко и, преодолев несколько лестничных пролетов, подняться в свою комнату, чтобы удостовериться, что Кроуфорд в порядке. Это было иррационально, неправильно, но он никак не мог избавиться от щемящего беспокойства, засевшего глубоко в душе.
Когда до конца рабочего дня оставалось всего несколько минут, и Ая, с твердым намерением улизнуть, направился к выходу. Его остановила Манкс, так некстати появившаяся в дверном проеме.
В очередной раз тихо чертыхнувшись, Ая вернулся в Конеко и, спустившись в комнату для миссий, честно отсидел там положенное время обсуждения, мыслями будучи далеко, там наверху, рядом с раненым Кроуфордом…
Когда собрание закончилось, и все Вайсс, ожидаемо, согласились на миссию, Ая быстрым шагом поднялся по лестнице и, поспешил к себе.
Комната была пуста. О присутствии в ней шварца говорило лишь смятая постель и багровое пятно на простыне.
Ая вздохнул. Его план с треском провалился. Кроуфорд ушел. Ая опустился на кровать и, закрыв лицо руками, засмеялся. Он хотел заработать на спасении шварца, а в итоге лишь зря потратил время, нервы и медикаменты.
Спустившись в Конеко, он замер. Вместо прекрасного букета из лилий, который он составил утром, на столе лежало несколько смятых купюр и записка.
«Спасибо за помощь. Красивый букет. В будущем сочтемся.»
Б.К.
Ая вздохнул и, улыбнувшись, разорвал записку.
***
Снег укрывал серые улицы Нью-Йорка, словно стараясь сделать их чище в канун Рождества. Десятки безразличных прохожих шли по улице, не обращая внимания на странного человека, сидящего на тротуаре, привалившись к почтовому ящику. Конечно, никто не замечал рукояти небольшого ножа, пронзившего его правый бок.
Ая взглянув в небо, чувствуя, как жизнь покидает его тело, вместе с вытекающей из раны кровью. Все было кончено. Едзи, Оми, Кен, – он, словно в тумане, видел лицо каждого, мысленно прощаясь с ними и с этим жестоким грязным миром. Его тело оцепенело, холод пробрал до костей. Сознание ускользало, погружаясь во тьму.
- Я же говорил, сочтемся, Фудзимия… - чей-то отдаленно знакомый голос приглушенно донесся до Аи.
Теплая рука почти нежно коснулась щеки. Он улыбнулся, невидящими глазами гладя в пустоту, прежде чем его сердце замерло, пропустив очередной удар…
Ая взглянув в небо, чувствуя, как жизнь покидает его тело, вместе с вытекающей из раны кровью. Все было кончено. Едзи, Оми, Кен, – он, словно в тумане, видел лицо каждого, мысленно прощаясь с ними и с этим жестоким грязным миром. Его тело оцепенело, холод пробрал до костей. Сознание ускользало, погружаясь во тьму.
- Я же говорил, сочтемся, Фудзимия… - чей-то отдаленно знакомый голос приглушенно донесся до Аи.
Теплая рука почти нежно коснулась щеки. Он улыбнулся, невидящими глазами гладя в пустоту, прежде чем его сердце замерло, пропустив очередной удар…