Автор: Kanashimi-san
Бета: -
Рейтинг: PG-13
Пейринг/персонажи: OMC/Ёдзи; Кроуфорд/Ая
Жанр: ангст, дарк, романс
Дисклеймер: Все персонажи принадлежат Коясу.
Таймлайн: пост-все.
Предупреждение: Фанфик написан мной, следовательно, в нем мое восприятие героев и мира-WK, если Вас это не напугало, читайте дальше. OOC, искажение фактов и временных отрезков канона; насилие, жестокость.
начало
продолжение (1)
продолжение (2)
продолжение (3)
продолжение (4)
продолжение (4,5)
продолжение (5)
продолжение (6)
продолжение (7)
продолжение (8)
продолжение (9)
Читать продолжение (10)?
Фудзимия резко распахнул глаза, беззвучно, словно выброшенная на берег рыба, хватая ртом воздух.
- Ая? – Брэд, вскочив с кресла, бросился к нему. – Дыши, успокойся, вдох-выдох, так, хорошо.
Оракул накрыл напряженные руки Фудзимии своими.
- Слушай меня, сосредоточься на моем голосе. Смотри в мои глаза. Это телепатическая атака, как бы силен ни был противник, ты должен победить, ведь он на твоей территории. Просто представь, как ты побеждаешь его, поверь в это. В своем сознании ты главный, ты непобедим! Ничего не бойся и не забывай дышать. Соберись! - четкий командный тон Брэда, интонация, акцентирующая каждое слово, помогли Ае немного прийти в себя.
Его взгляд стал осмысленнее, а дыхание ровнее. Но каждая частичка его тела выдавала внутреннее напряжение, свидетельствовавшее о ментальной битве.
Кроуфорд много раз видел подобное, когда Шульдих брался за работу. Его жертвы выглядели также, да и сам рыжий, иногда, нарвавшись на более опытного противника, терял контроль, впадая в подобное состояние, близкое к панике. Начинал задыхаться, метаться из стороны в сторону, схватившись за голову, даже плакал, но, в конце концов, одерживал верх, кусая дрожащие губы и упорно твердя себе: «Ты на моей территории! Здесь я главный!»
- Он ушел, - хриплым шепотом произнес Ая, едва сдерживая слезы.
Леманн вывернул на изнанку все его естество, вскрыл каждую едва зажившую душевную рану, растоптал самые сокровенные мечтания и дотронулся до скрытых за пластом непоколебимости страхов и тревог. Он причинил боль, но все же отступил, так и не получив желаемого.
- Ты молодец, Ая, молодец, ты отлично справился, - Кроуфорд накинул на плечи Фудзимии свой пиджак и осторожно обнял его, делясь теплом и позволяя ему почувствовать себя в безопасности.
Аю трясло и лихорадило, алые пряди прилипли к влажному от пота лицу, напряженные костяшки побелели, пальцы впивались в светлую кожу отделки, по-прежнему не желая выпускать из захвата подлокотники кресла.
- Шш, все закончилось, все хорошо, - тихо произнес Брэд, касаясь губами алой макушки, в попытке хоть немного успокоить Фудзимию. – Доверься мне.
Кроуфорд аккуратно поднял Аю на руки и понес в оборудованную на борту комнату отдыха, которой часто пользовались Мамору и Наги во время дальних перелетов.
Уложив Фудзимию на внушительных размеров кровать, Брэд вернулся к мини-бару, чтобы, взяв оттуда бутылку «премиальной» текилы и пару бокалов, снова скрыться за дверью комнаты отдыха.
- Пей, - приказал он, налив Фудзимии полбокала крепкого напитка. – Пей, это поможет, - строго повторил он, заметив растерянность и непонимание во взгляде новоиспеченного телепата.
Ая принял бокал и залпом опустошил его, закашлявшись от крепости огненной текилы.
- Полет продлиться еще пару часов, ложись и хорошенько отдохни, - Брэд улыбнулся, забрав пустой бокал.
Фудзимия кивнул и, неподвижно просидев несколько секунд, неожиданно для себя, подался вперед, ухватив за руку собиравшегося уходить Кроуфорда.
Брэд вздохнул и, оставив бокалы и бутылку текилы на полу возле кровати, присел на ее край.
- Хорошо, я побуду с тобой, а теперь – отдыхай, - Кроуфорд поправил одеяло, в которое Ая закутался, словно в кокон.
Глядя на него сейчас, Брэд вспоминал первые месяцы работы с Шульдихом. Еще совсем мальчишка, не желавший убивать, он часто также закрывался в своем номере и кутался в одеяло, ища защиты от роя людских мыслей, гнетущего чувства вины, обиды и боли…
Под влиянием алкоголя, а может быть тех страшных картин истязаний, которые Леманн показал ему, Ая чувствовал потребность быть в безопасности, хотел укрыться от пережитого ужаса, подсознательно потянувшись к теплу другого... И не важно, был ли этот другой членом команды или бывшим врагом, ему было все равно.
Ая приподнялся и прильнул к большой теплой груди оракула, вдыхая аромат дорогого одеколона и зарываясь носом в шелковую ткань рубашки. Он искал утешения и спасения от душевной боли, причиненной Леманном. И не знал, где еще мог получить его, кроме как в этих бесконечно нежных объятиях и поцелуях бывшего врага…
Леманн выругался, стирая текущую из носа кровь. И разъяренно пнув едва живого Кудо, отбросил его в сторону.
- Этот мальчишка! Я собственноручно уничтожу его! – Ганс вновь подошел к Едзи, склонившись над ним с презрительной усмешкой на губах.
- Ты ведь любишь его, да? Ая, Ая, Ая… Я вижу это в твоих мыслях. Сейчас ты сомневаешься, терзаешь себя чувством вины за то, что не уберег от меня Шульдиха. Как-будто у тебя был шанс? Ты путаешь это чувство с привязанностью и даже любовью, но все же «Ая» для тебя важнее, гораздо важнее, - Леманн заставил Кудо поднять голову и встретился с ним взглядом. – Знаешь, «Едзи», люди бывают разными - сильными и слабыми, но все они уязвимы перед болью, а значит, я могу легко сломать и уничтожить любого.
Он хищно ухмыльнулся.
- Я сломаю тебя… Уже сломал, но, прежде чем окончательно стереть тебя в порошок, я причиню тебе такую боль, которую ты и представить себе не мог. Я заставлю тебя смотреть, как твоя любовь будет корчиться в предсмертных муках, а потом заставлю Шульдиха смотреть на то, как подохнешь ты…
- Ая? – Брэд, вскочив с кресла, бросился к нему. – Дыши, успокойся, вдох-выдох, так, хорошо.
Оракул накрыл напряженные руки Фудзимии своими.
- Слушай меня, сосредоточься на моем голосе. Смотри в мои глаза. Это телепатическая атака, как бы силен ни был противник, ты должен победить, ведь он на твоей территории. Просто представь, как ты побеждаешь его, поверь в это. В своем сознании ты главный, ты непобедим! Ничего не бойся и не забывай дышать. Соберись! - четкий командный тон Брэда, интонация, акцентирующая каждое слово, помогли Ае немного прийти в себя.
Его взгляд стал осмысленнее, а дыхание ровнее. Но каждая частичка его тела выдавала внутреннее напряжение, свидетельствовавшее о ментальной битве.
Кроуфорд много раз видел подобное, когда Шульдих брался за работу. Его жертвы выглядели также, да и сам рыжий, иногда, нарвавшись на более опытного противника, терял контроль, впадая в подобное состояние, близкое к панике. Начинал задыхаться, метаться из стороны в сторону, схватившись за голову, даже плакал, но, в конце концов, одерживал верх, кусая дрожащие губы и упорно твердя себе: «Ты на моей территории! Здесь я главный!»
- Он ушел, - хриплым шепотом произнес Ая, едва сдерживая слезы.
Леманн вывернул на изнанку все его естество, вскрыл каждую едва зажившую душевную рану, растоптал самые сокровенные мечтания и дотронулся до скрытых за пластом непоколебимости страхов и тревог. Он причинил боль, но все же отступил, так и не получив желаемого.
- Ты молодец, Ая, молодец, ты отлично справился, - Кроуфорд накинул на плечи Фудзимии свой пиджак и осторожно обнял его, делясь теплом и позволяя ему почувствовать себя в безопасности.
Аю трясло и лихорадило, алые пряди прилипли к влажному от пота лицу, напряженные костяшки побелели, пальцы впивались в светлую кожу отделки, по-прежнему не желая выпускать из захвата подлокотники кресла.
- Шш, все закончилось, все хорошо, - тихо произнес Брэд, касаясь губами алой макушки, в попытке хоть немного успокоить Фудзимию. – Доверься мне.
Кроуфорд аккуратно поднял Аю на руки и понес в оборудованную на борту комнату отдыха, которой часто пользовались Мамору и Наги во время дальних перелетов.
Уложив Фудзимию на внушительных размеров кровать, Брэд вернулся к мини-бару, чтобы, взяв оттуда бутылку «премиальной» текилы и пару бокалов, снова скрыться за дверью комнаты отдыха.
- Пей, - приказал он, налив Фудзимии полбокала крепкого напитка. – Пей, это поможет, - строго повторил он, заметив растерянность и непонимание во взгляде новоиспеченного телепата.
Ая принял бокал и залпом опустошил его, закашлявшись от крепости огненной текилы.
- Полет продлиться еще пару часов, ложись и хорошенько отдохни, - Брэд улыбнулся, забрав пустой бокал.
Фудзимия кивнул и, неподвижно просидев несколько секунд, неожиданно для себя, подался вперед, ухватив за руку собиравшегося уходить Кроуфорда.
Брэд вздохнул и, оставив бокалы и бутылку текилы на полу возле кровати, присел на ее край.
- Хорошо, я побуду с тобой, а теперь – отдыхай, - Кроуфорд поправил одеяло, в которое Ая закутался, словно в кокон.
Глядя на него сейчас, Брэд вспоминал первые месяцы работы с Шульдихом. Еще совсем мальчишка, не желавший убивать, он часто также закрывался в своем номере и кутался в одеяло, ища защиты от роя людских мыслей, гнетущего чувства вины, обиды и боли…
Под влиянием алкоголя, а может быть тех страшных картин истязаний, которые Леманн показал ему, Ая чувствовал потребность быть в безопасности, хотел укрыться от пережитого ужаса, подсознательно потянувшись к теплу другого... И не важно, был ли этот другой членом команды или бывшим врагом, ему было все равно.
Ая приподнялся и прильнул к большой теплой груди оракула, вдыхая аромат дорогого одеколона и зарываясь носом в шелковую ткань рубашки. Он искал утешения и спасения от душевной боли, причиненной Леманном. И не знал, где еще мог получить его, кроме как в этих бесконечно нежных объятиях и поцелуях бывшего врага…
Леманн выругался, стирая текущую из носа кровь. И разъяренно пнув едва живого Кудо, отбросил его в сторону.
- Этот мальчишка! Я собственноручно уничтожу его! – Ганс вновь подошел к Едзи, склонившись над ним с презрительной усмешкой на губах.
- Ты ведь любишь его, да? Ая, Ая, Ая… Я вижу это в твоих мыслях. Сейчас ты сомневаешься, терзаешь себя чувством вины за то, что не уберег от меня Шульдиха. Как-будто у тебя был шанс? Ты путаешь это чувство с привязанностью и даже любовью, но все же «Ая» для тебя важнее, гораздо важнее, - Леманн заставил Кудо поднять голову и встретился с ним взглядом. – Знаешь, «Едзи», люди бывают разными - сильными и слабыми, но все они уязвимы перед болью, а значит, я могу легко сломать и уничтожить любого.
Он хищно ухмыльнулся.
- Я сломаю тебя… Уже сломал, но, прежде чем окончательно стереть тебя в порошок, я причиню тебе такую боль, которую ты и представить себе не мог. Я заставлю тебя смотреть, как твоя любовь будет корчиться в предсмертных муках, а потом заставлю Шульдиха смотреть на то, как подохнешь ты…