Держа на руках юную Айю, прижимая к своей груди ее почти безжизненное тело, я думал о Ране. Он так неистово рвался к ней, так отчаянно звал. В своем порыве спасти и защитить сестру он был похож на обезумевшего демона.
- Кроуфорд, что будешь делать с ЕГО сестрой? Отдашь Совету? – Шульдих, ухмыляясь, смотрит на меня.
- Да, отдам, - я киваю, улыбаясь в ответ и плотнее закутывая девочку в одеяло…
Ей выпала трудная судьба, но однажды она очнется, и я сделаю все, чтобы в тот день ее брат был рядом...
***
- Ты давно решил использовать вторую девчонку, Брэд? – Шульдих рассматривает лежащую на каталке Айю, облаченную в длинное белое платье. Она ничуть не изменилась со дня гибели родителей. Те же смешные косички, то же детское доброе лицо. Только волосы стали чуть длиннее, а кожа приобрела бледный болезненный оттенок.
Наги и Фарфарелло легко расправляются с выжившим Старейшиной. Теперь дело за Вайсс.
Взрыв сотрясает здание, но прочные опоры маяка выдерживают первый удар. Шульдих кивает мне, предупреждая о приближении «Охотников света».
Я с улыбкой смотрю на Рана. Он и клинок в его руках отлично дополняют друг друга.
Легкие, едва уловимые движения, опасный танец на грани жизни и смерти. Каждое ката совершенно. Мне жаль прерывать его, но я должен действовать, чтобы спасти всех нас.
Я снимаю пистолет с предохранителя и целюсь в Айю. Абиссинец теряет выдержку, бросаясь на меня… Выстрел. Руку пронзает острая боль, на мгновение затмевая все ощущения и чувства. Я роняю оружие и зажимаю рану. Фудзимия атакует меня, думая, что получил преимущество, но это не так. Я видел этот день задолго до встречи с ним, знал, что должно случиться и как будут разворачиваться события.
Я ловлю катану, зажимая острое лезвие клинка меж ладоней. Оно приятно холодит раненую руку, даря секундное облегчение.
Ближний бой с мечником – это безумство, на которое я иду, чтобы в нужный момент быть рядом с Раном и не позволить ему захлебнуться в толще ледяной воды.
Здание рушится, складываясь вовнутрь. Части арматуры, огромные куски отделки потолка и стен падают вниз. Каменные плиты пола вздымаются, низвергая нас в темную бездну океанских вод.
Я хватаю Рана за руку и вместе с ним погружаюсь в образовавшийся водоворот…
Мы выныриваем на поверхность в десятках метров от разрушенного маяка, когда воздуха в легких почти не остается. Я онемевшими пальцами сжимаю его кисть, отпуская лишь тогда, когда он с силой дергает рукой. Ран непонимающе смотрит на меня. Его губы посинели и дрожат от холода, да и у меня, думаю, вид сейчас не лучше.
- Можешь плыть? – тихо спрашиваю я, глядя на него. Что-то не так. Что-то изменилось.
Он кивает и направляется к берегу. Я запоздало понимаю, что потерял очки, но видел Абиссинца столь четко и ясно, словно они были при мне.
Я скидываю пиджак и плыву следом за Раном.
Он так вымотан, что, едва выйдя из воды, падает на теплый песок, не в силах устоять на ногах.
Я тяжело дыша опускаюсь рядом. На несколько секунд мое сознание отключается.
С детства вода пугала меня. Эти холодные соленые капли, волны, с диким ревом обрушивающиеся на гасящие их волнорезы.
Я ненавидел море, в которое были влюблены отец и мать. Я боялся его бескрайней глубины, его мощи. Но сегодня, спасая Абиссинца от возможной гибели, я поборол этот страх. Перешагнул через себя, покорив стихию.
- Ты спас меня, - шепотом говорит Ран. - Почему?
Я молчу, просто позволяя себе слушать его голос.
Ледяное лезвие катаны, касается моего горла, заставляя открыть глаза.
- Почему? – Ран серьезно смотрит на меня, усиливая нажим. Я ощущаю, как лезвие проникает глубже, разрезая кожу. Из образовавшегося пореза струится кровь, но мне не страшно. Я улыбаюсь, рассматривая его лицо. В следующую секунду я одним рывком поднимаюсь, опрокидываю его, подминая под себя и выбивая катану из рук. Склоняясь, я почти невесомо целую его.
- Ран, - отстранившись, я легко касаюсь пальцами его щеки, глядя в горящие ненавистью глаза. - Я рад, что ты жив…
Он вздрагивает от прикосновения и с отвращением смотрит на меня.
- Твоя сестра очнулась, ты должен идти к ней, Ран, - я отпускаю его, убедившись, что он питает ко мне лишь ненависть.
Абиссинец поднимается и, пошатываясь, идет в сторону дороги.
Я заставляю себя отвлечься на порез и раненную руку, чтобы не думать о боли, которая наполняет сердце.
Сейчас он уйдет и будет счастлив со своей сестрой. Возможно, это и к лучшему. С этого момента мои видения расходились с реальностью. Заглянув в его глаза. я понял свою ошибку. Этот прекрасный юноша никогда не откроет мне свое сердце, ведь для него я всего лишь враг.
Будущее, которое я видел, было обманом, иллюзией, рассыпавшейся в прах.
Фудзимия уходит не оборачиваясь, мне кажется, что больше я никогда не увижу его.
Я покидаю пустынный пляж. Мне необходимо найти Шульдиха и остальных...
***
- Шульдих, ты очнулся? – телепат пришел в себя на мягком футоне в небольшой комнатке, - Ты был без сознания двое суток.
Я опустился рядом, держа в руках небольшой поднос.
- Фарфарелло и Наги в порядке, - тихо сказал я, пресекая все его вопросы. - Поешь.
Я оставил еду рядом с футоном и направился к двери.
- Брэд, не уходи, останься со мной, - шепотом просит он. - Хотя бы ненадолго.
Я возвращаюсь.
Я буду рядом с тем, кто любит меня, буду защищать его и когда-нибудь забуду свою иллюзорную любовь. Смогу сказать, что люблю Шульдиха. А пока я просто буду держать его за руку и улыбаться в ответ на его улыбку.
Видение возникает словно порыв летнего ветерка. Я вижу осенние пейзажи Нью-Йорка, могилу бабушки, постаревшего отца, со слезами на глазах встречающего меня у нашего дома в Коцебу и во всех этих отрывках из будущего рядом со мной не Ран, а Шульдих. Именно он держит меня за руку, он целует и засыпает, опустив голову мне на грудь.
Я был слеп и прозрел в тот момент, когда спас Абиссинца от гибели. Я понял, что гнался за недостижимым счастьем. А счастье, предначертанное мне, было совсем рядом.
открытый финал... будущее, которое Брэд построит сам, и оно не будет расходится с реальностью... будущее, в котором и он, и Шу найдут свое счастье...
спасибо тебе за чудесную историю! правда СПАСИБО!
читать дальше
Милая картинка