Вера. Она необходима каждому человеку, чтобы жить, чувствовать себя защищенным и хоть как-то оправдывать свое жалкое существование.
"Я живу, потому что так угодно Богу", "Бог дал мне эту жизнь, и только он вправе отнять ее", - так говорят трусы, слабаки и неудачники, тщетно пытающиеся придать значимость прошедшим впустую годам.
Вера была, есть и еще многие столетия будет оставаться прекрасным орудием манипуляции сознанием масс. Я тоже верил, верил, как все, но однажды, обезумев, я прозрел и освободился от нее.
- Не создавай себе кумира? Отче, но ты ведь и есть кумир, которому эти безмозглые людишки молятся и возносят хвалебные речи!
Я смеюсь, шагая по заброшенной полуразрушенной церкви.
– Не убивай, не кради, не прелюбодействуй, не, не, не… Знаешь, Отче, человеку свойственно желать запретного. Или пример Адама и Евы тебя ничему не научил. Запреты и ограничения - это соблазны, к которым мы все стремимся. Твоя паства веками убивала, грабила и насиловала, прикрываясь Святым Писанием! Тебя просто нет, Отче! Ты не существуешь! Если бы ты был, то не допустил бы этого!
Мой голос эхом отражается от стен. Если бы Шульдих сейчас был рядом, он бы мной гордился, но его здесь нет. Это мое тайное убежище. Место, оставленное людьми, оскверненное ими и преданное забвению.
- Ты первым нарушил все заповеди, Отче. Ты отнял у меня рассудок, семью, веру, ты безжалостно разрушил мою жизнь, превратил меня в чудовище, алчущее крови! И теперь я иду по твоим стопам…
Я захожу в исповедальню и улыбаюсь еще безумнее. Моя жертва еще жива. Багряная кровь струится из открытых ран. Некогда прекрасное тело теперь покрыто глубокими уродливыми порезами.
Вайсс слишком легкая добыча, но Шульдих прав, играть с ними невероятно весело. Огненный виски попадает на кожу, причиняя боль и заставляя моего пленника очнуться. Он хрипло и пронзительно стонет, уже не в силах кричать. Я до сих пор со сладостной дрожью вспоминаю как прошлой ночью доводил его до неистовства, истязая это сотворенное Тобой тело.
- Ты страдаешь, когда я раню этого грешника? Тебе также больно, как и ему? Или, может быть, тебе все равно?!
Я вонзаю острое лезвие в плечо вайсса, разрезая кожу по контуру татуировки, плавно выводя слово "ГРЕХ". Кровь медленно сочится из свежих ран. Его тело и стоны боли все еще прекрасны. Они распаляют и сводят меня с ума. Я резко прижимаю его, уже лишенного возможности сопротивляться, к полу. Кровь облегчает скольжение, когда моя плоть входит в него...
Вчера играть с ним было интереснее, он барахтался, как мотылек, упавший в воду, отражавшую пламя свечи. Теперь даже его стоны не ласкают слух. Слишком просто. Слишком скучно.
- Будешь ли Ты страдать, если я убью его?
Смеясь, спрашиваю я, глядя вверх на облупившееся распятие.
- Не будет, Его нет…
Голос вайсса тих. Его слова не сразу доходят до меня, пробиваясь через опьяняющий дурман страсти.
- Бога нет…
Повторяет он и замолкает... навсегда. Его организм не выдерживает боли и кровопотери. Его тело расслабляется, дыхание замирает… Я выскальзываю из его тела и отталкиваю его в сторону. Он сломанной куклой падает в лужу собственной крови.
Я хочу смеяться, но вместо смеха, выходят лишь сдавленные всхлипы. Я плачу? Слезы катятся по щекам. Что-то происходит. Ослепительно яркий свет окутывает меня и его. Я чувствую острую боль и холод каждой клеточкой своего тела, слышу свое сбившееся дыхание и мелодию, похожую на молитву…
- Нет!!! Я схожу с ума! Тебя нет! Ты не существуешь!
Я кричу во все горло, не в силах унять эти величественные голоса небес. Колокольный звон оглушает, невероятно яркий свет режет глаз. Я зажмуриваюсь, закрываю уши руками и сжимаюсь в комок, накрывая собой окровавленное тело вайсса.
Через несколько секунд небесный хор смолкает. Свет исчезает, погружая исповедальню в полумрак.
Повязка, закрывающая мой изувеченный глаз падает. Я прикасаюсь руками к лицу и замираю. Мои глаза. Я снова могу видеть мир не искаженным, а объемным и красочным, таким, каким он был когда-то давно, в далеком детстве.
- Что это? Сон?
- Нет, это не сон.
Вайсс сидит напротив. По-прежнему обнаженный, но уже без уродливых ран на теле, он смотрит на меня, пряча за спиной большие черные крылья.
- Кто ты?
- Я грешник.
Вайсс криво усмехается.
- Ты мертв! Это сон!
- Возможно, если ты в это веришь, если действительно хочешь верить. Но лично я предпочитаю верить в жизнь, а не в смерть.
Вайсс вздыхает и растворяется во тьме, взмахнув крыльями.
В церкви воцаряется тишина, кажется, что все произошедшее было лишь каким-то страшным, мистическим сном.
- Я окончательно свихнулся.
Тихо шепчу я, вновь закрывая и открывая глаза.
Исповедальня пуста. Нет ни кровавых следов, ни тела вайсса, лишь на полу у небольшого витражного окна лежит большое черное перо, постепенно становящееся белым в тусклом лунном свете…
Kanashimi-san
-
-
28.01.2012 в 21:59и даже не из-за того, что жаль Йоджи... здесь что-то другое... я не могу понять...
скорее это атмосфера самой истории... больно... очень больно... наверно поэтому...
читать дальше
Но лично я предпочитаю верить в жизнь, а не в смерть.
эта фраза Йоджика мне очень понравилась. и вообще картина Кудо с черными крыльями за спиной - это
кажется, адекватно написать у меня так и не получилось... как обычно, одни эмоции... порой они только мешают(( извини...
просто... просто я до сих пор под впечатлением... и даже не знаю, с чем это сравнить...
это действительно сильно!!!
-
-
28.01.2012 в 22:09Еще раз спасибо, что читаешь мои фанфики и поддерживаешь меня!
-
-
28.01.2012 в 22:15обычно ведь ангелом делают Айечку. а чем Йоджик хуже. к тому же, это действительно красиво! поэтому коллажик атмосферный и очень подходит сюда
сама удивляюсь, что на столько сильно зацепило... *тихонько вздохнула*
уже вроде успокоилась... так что не переживай
-
-
28.01.2012 в 22:33-
-
28.01.2012 в 22:39-
-
28.01.2012 в 22:39-
-
29.01.2012 в 05:44Спасибо
-
-
29.01.2012 в 08:34-
-
29.01.2012 в 10:14-
-
29.01.2012 в 10:17-
-
09.02.2012 в 23:58-
-
10.02.2012 в 00:03